Тонула Ундина русалочной блядью.
Нырнула Луна, любопытная к смерти.
Подробно-нахальные хмурые дети
Бросали на труп нехорошие взгляды.
Была в них не похоть разбуженной плоти,
Не опыта скудного трезвая жадность,
Не праздность, не скука, скорее работа,
Работа души и её беспощадность.
Лишь дети иначе глядят на Ундину
И словно бы вовсе не знают пощады.
Бесстрастно и просто глядят нелюдимо
Спокойным и страшным предчувствием ада.
А плоть, что не только порочна и смертна
Своей красотой не тревожит, и будто
Им нечто Иное дано и заметно
Посредством утробной животности мудрой.
Им кладбище мглище – как лишний гербарий
И трупы в гробницах – останки стрекозок.
Они таковы оттого, что познали
Излишество жизни изяществом мозга.
Алина Витухновская,
Ссылка на автора обязательна.